Олений тренд

Рига встречала почти по-московски: вокзальная суета, летняя жара и родной русский со всех сторон… Такси быстро домчало нас с коллегами до Министерства сельского хозяйства Латвии, где в этот день, 25 июля, открывалась 11-я Международная научно-практическая конференция «Теоретические и практические аспекты успешного оленеводства».

Фото автора.

Утренний кофе с латышскими пирожками шпеккухен (оживил прибывших гостей перед началом официального мероприятия, проводимого совместно с IDUBA (Международная ассоциация заводчиков оленей и диких копытных) и BLSDAA (Латвийская ассоциация заводчиков диких оленей) при поддержке Минсельхоза Латвии и ООО «ДирЛенд».

Но, собственно, на этих громких именах весь официоз и заканчивался.

Это была скорее встреча единомышленников и партнеров по бизнесу, съехавшихся в Латвию из Европы и России.

Заводчики муфлонов, оленей, представители организаций по сохранению зубров, ученые, ветеринары, фермеры, охотники, представители компаний по продаже кормов и созданию инфраструктуры для оленеводческих хозяйств, производители и дистрибьюторы продуктов оленеводства...

Всем этим специалистам было интересно и себя показать, и на других посмотреть.

Dainis Paeglitis), и дал старт мероприятию словами: «Сотрудничество — ключ к успеху». Директор лесного департамента Минприроды Латвии поприветствовал на английском приехавших из 15 стран леди и джентльменов, а затем, перейдя на хороший русский, напомнил, что «продолжение банкета» будет в Сигулде, на ферме Дайниса (Dr.

Специалист Jimmy Sui с докладом «Оленеводство в Китае и сектор оленеводческих субпродуктов» не смог приехать, немного расстроив этим присутствующих. Однако сотрудничества с китайскими коллегами в этот раз не произошло.

Ведь не секрет, что одним из главных векторов оленеводческой деятельности является производство дериватов с организацией сбыта продукции на азиатский рынок в 2000 миллионов человек/

Продукты оленеводства для традиционной китайской медицины: от пантов до сыра и невероятные возможности для оленеводов — таков был смысл его пламенной испанской речи. Об этом говорил и первый докладчик (председатель IDUBA), профессор Tomas Landete-Castillejos.

На ферме Томаса производится раствор в капсулах и порошок из пантов оленей (не хуже, чем в Китае, и дешевле), и уже доказана их эффективность для поддержания здоровья суставов, а также для улучшения состояния эпидермиса.

Томас порадовался сотрудничеству с российскими оленеводами, повышению интереса к оленеводству у владельцев охотхозяйств, отметив, что, «по данным американских специалистов, продукция оленеводства — это вторая причина, по которой в Соединенных Штатах занимаются разведением оленей». Но есть проблемы с внедрением продукции на китайский рынок, которые, конечно же, можно решить с участием России.

И конечно, ученые, фермеры, сотрудники парков говорили о сохранении и увеличении популяции благородного и пятнистого оленя, лани, зубра, а также о проектах разведения объектов животного мира в парках и об интродукции в дикую природу. Не забыл испанский профессор о других задачах оленеводства, в частности, об увеличении поголовья промысловых видов копытных с целью охоты.

Она напомнила сначала историю восстановления популяций зубров — европейского и кавказского, а потом обозначила сегодняшние проблемы. На возможность развернуться в российских угодьях возлагает надежды профессор из Польши Ванда Олех-Пясецка — председатель Европейской группы специалистов по зубрам IUCN.

Так на Украине было 700 особей, осталось 300. В частности, ситуацию с сокращением численности зубров.

У нас около 1000 особей — и это количество в условиях относительно небольшой территории вызывает сложности с инбридингом. «В Польше созданы хорошие условия для воспроизводства популяции зубра. Поэтому нужны новые центры для расселения животных.

Но животные хотят простора, а частники не хотят видеть зубров на своих полях. В Германии давно пытаются создать для зубров вольные условия. Я глубоко убеждена, что будущее европейского зубра — в России, с ее большими пространствами и подходящими климатическими условиями».

Пани Ванда знает, о чем говорит, так как является частой гостьей Приокско-Террасного заповедника.

Вода, еда и места обитания — вот все, что нужно зубрам. Коллега Ванды, испанец Фернандо Моран Кастилло призвал заводчиков оленей подумать о разведении зубров. А коммерческая выгода будет благодаря  дотациям государства на сохранение ландшафта, организации новых рабочих мест и доходов от охоты.

Передышка, перекуры, кулуарные встречи, кофе, десерты, и — снова в бой. После этого испанского выступления, такого же горячего, как и воздух в помещении зала, отличным решением стала подача холодного супа гаспачо на обед.

Ян Захора (VVS, Czech Republic) и его коллега поведали аудитории о том, как важен для оленей, муфлонов, ланей, косуль сбалансированный по минералам корм, и о результатах применения пищевых добавок, выпускаемых компанией.

Охота в Чехии очень популярна, и поэтому восстановлением популяции копытных животных занимаются и в охотхозяйствах, и на фермах. Состав кормов был разработан после научных наблюдений за животными, питающимися на разных по составу землях.

Напоследок чешские ученые дали охотникам совет наблюдать за местами кормежек оленей, прослеживая за путями их миграции, и тогда трофеи им обеспечены.

Фото автора.

Средняя полоса Европейской части России — не самая лучшая в отношении климата, но мне очень нравятся муфлоны. Эстафету от чешского товарища принял Сергей Алискеров (Deerland, Russia), рассказав о первом опыте разведения муфлонов в условиях фермы в России: «На нашей ферме несколько видов копытных — белохвостый олень, муфлон и лань.

Сейчас задача фермы — создать дикую стабильную популяцию муфлона в полувольных условиях, в перспективе для интродукции. Занимались раньше импортом из Европы, поставили в Россию около 800 животных.

Зачем? Муфлоны имеют различный фенотип по окраске и форме рогов; еще одна задача фермы — отследить наследственную передачу этих признаков.

В России у трофейных охотников возникает вопрос о генотипе и фенотипе муфлона как дикого вида, так как в результате интродукции могли быть примеси от домашних овец и виды других диких баранов».

На этом, давно и крепко сбитом подиуме именитых оленеводов такая роль была отведена Евгению Лихацкому из Липецка, представляющему природный парк «Олений». Ну а как же без «темной лошадки»?

На полях никакой химии. На площади в 13 000 гектаров раскинулись многолетние пастбища. В парке пять видов диких копытных: европейский благородный олень (150), европейская косуля (90), пятнистый олень (300), лань (250) и муфлон (300).

Важнейшее направление научной деятельности сотрудников — создание генетического резервата местной популяции благородного европейского оленя воронежской генетики.

А.Н. Ученые Института проблем экологии и эволюции им. Северцова провели генетическое исследование и выяснили, что воронежский олень на сегодняшний день является носителем раритетного генофонда, утраченного в Западной Европе.

Второе направление — реализация оленей в вольеры или в полувольное содержание в охотугодья и парки.
Ну и в-третьих, создание на базе парка пантового хозяйства, работающего по научной программе — гуманного забора пантов и крови, создание технологии хранения и переработки сырья и выпуск сертифицированной товарной продукции, сохраняющей все самые ценные свойства — слайсы пантов пятнистого оленя и пантогематоген.

Кровь на ферме берется по принципу донорства у людей, панторезный станок отсутствует, во время всех процедур с животными они находятся в глубоком сне. «Ведь пятнистый олень по составу крови и пантов дает фору европейскому и новозеландскому оленю», — убежден Евгений. Затем просыпаются и спокойно пасутся.

Было много вопросов, от которых порой попахивало «конкурентной разведкой»: Речь молодого ученого об опыте организации пантового хозяйства по пятнистому оленю затмила выступления и поляков, и латышей, и чехов...

— А какую технологию вы применяете, чтобы сохранить все полезные вещества в продукции?
— Наш главный технолог, предвидя такой вопрос, просил передать — ХОРОШУЮ!

Это и специалист из Польши, презентовавший фильм о работе с оленем внутри загона на своей ферме. К сожалению, формат газетного репортажа не позволяет перечислить всех выступающих, чьи доклады вызвали интерес. И ветеринар из Латвии с докладом «Посмертные требования к осмотру животных после охоты». И латышский специалист по постройке забора, которую можно было увидеть воочию.

Взволновал своим выступлением Андрей Фабич из Беларуси, который пытался, опираясь не некие генетические исследования, перераспределить степень благородства между оленями.

И все это проиллюстрировано на красочных таблицах. Ну не благородный муфлон, никак нет. Смело. Красиво. Но как-то сразу повеяло лженаукой. Свежо. И возникли вопросы, какие генетики здесь поработали и кто балом правит.

Но мир, дружба и чувство юмора победили. Споры после конференции были горячие, и анекдоты типа «собрались как-то белорус, русский, поляк», конечно, звучали.

Грандиозное мероприятие — на фоне живописного латышского пейзажа. А окончательно все сплотились на ферме Дайниса (Сафари парк Морэ, Сигулдский край), где проходил и второй день конференции, и конкурс трофейных рогов, и заключительный праздник оленеводов, для которого подвозились бочки пива и запекалась оленина.

Зачем это все надо? Во время экскурсии по Парку оленей я спросила у Дайниса, как находятся силы, время и желание ежегодно организовывать у себя подобные мероприятия? Сперва посадил картошку, но потом возникла головная боль, как ее собрать. (Кстати, когда ему вернули по реституции эти поля, Дайнис не знал, что с ними делать. А затем — олени).

Дайнис, улыбаясь, отвечает, что конечно, без увлечения любимым делом сил бы не хватило.

Мне нравятся оленьи парки, сохранение видового разнообразия. Узнав, что беседует с представителем российского охотничьего издания, добавил: «Мое основное направление — племенные животные. И Латвия, и Литва, и Россия должны объединиться и популизировать это дело. Но часть животных, конечно, идет на охоту и на поставку мяса. А зачем туда ехать, когда можно и в своей стране получить такие же результаты...» Ведь сейчас, когда речь идет о трофейных рогах, все знают, что ехать надо в Венгрию.

В купе всю дорогу беседуем с латышом, пересекаем границы — латышский КПП в Зилупе, русский в Себеже... Возвращаюсь в Россию, делаю наброски статьи. И в эти моменты почему-то вспоминается реплика литовца, протяжно попросившего в ответ на сумбурный английский перевод речи латышского докладчика: «А можно по-русски, пожалуйста…». 

Есть общие цели и общее дело. Что-то все-таки нас по-прежнему объединяет. А это ключ к успеху.